Параша Толдот. В библейском повествовании желание многих предков иметь детей изначально оставалось неисполненным, как это было в случае с Исааком и Ревеккой. В конце концов, они не остались бездетными, как повествует нам параша Толдот. Напротив: у них были близнецы Эсав и Иаков (впоследствии ставший Израилем), которые оказали глубокое влияние на еврейскую историю во многих исторических и, прежде всего, символических отношениях. Таким образом, конфликт и примирение этих двух братьев позже часто сравнивали с отношениями между Римом и Израилем, которые в свою очередь часто также олицетворяли христианство и иудаизм.
Но давайте обратимся к более интимной теме: бездетность и последующая плодовитость Ревекки и Ицхака. По сей день рождение детей является значимым и очень личным опытом в жизни людей — и это также включает в себя решение не становиться родителями или невозможность иметь детей. Из описаний в Торе и из исторических наблюдений мы знаем, что много тысяч лет назад рождение многих детей было прагматически даже важнее во многих сферах жизни, в том числе для собственного выживания. Вероятно, по этой причине тема бездетности также часто затрагивается в Торе. Из-за многовековой мужской интерпретации судьбы Ревекки, Ицхака, Эсава и Иакова мы привыкли искать причины бездетности у женщин. Страдания от неисполненных желаний ожидались от нее как нечто само собой разумеющееся, в то время как подвергать сомнению мужскую (репродуктивную) силу считалось (и иногда считается до сих пор) неприемлемым.
Сегодня мы знаем, что причины невольной бездетности встречаются у мужчин лишь немного реже, чем у женщин (приблизительно 4:6). Если в библейские времена числа распределялись аналогичным образом, возникает вопрос, не утратили ли мы важную часть знаний и толкований об избрании этой семьи, имеющей исключительное значение.
Никакой помощи от древних ждать нельзя. Или нам стоит? Рав Нахман бар Яаков (ум. 320 г. н. э., 3-е поколение Амора в Вавилоне) и раввин Ицхак Наппаха (3-4 вв. н. э., 2-е поколение Амора в Галилее) понимали, что Исаак был бесплоден. Они заметили, что сказано «И спросил Исаак Господа против жены своей» вместо «за жену свою», и сделали из этого вывод, что по крайней мере Исаак или оба были бесплодны. Он не только должен был молиться за свою жену, но, очевидно, и за себя.
Менее точная, но тем не менее более открытая позиция проясняется в Мидраше, где в словах «напротив (לְנֹכַח, ленохач) жены» говорится, что Исаак пал ниц в одном месте, а Ревекка — в другом (напротив него), и он молился Богу, чтобы все дети, которых Бог даст ему, произошли от этой праведной женщины, и Ревекка молилась так же.
Согласно учению раввинов, Ревекка не довольствовалась ролью пассивной жертвы, но, по словам раввина Исаака, искала дома других женщин на основе жалобы «Почему я такая?» и спрашивала их, испытывали ли они подобные страдания. И через раввина Аггея мы знаем об оценке раввина Исаака, что Ревекка была пророчицей, которой не нужен был медиум, чтобы получить ответ Вечного, как мы читаем: «И пошла она вопросить Господа» (Быт. 25:22).
Современный профессор иврита Роберт Альтер (*1935) предполагает, что крик Ревекки от недоумения и страха в Быт. 25:22, «Зачем я живу» (о ее тяжелой беременности), чрезвычайно лаконичен с точки зрения языка. Он предполагает, что слова Ревекки можно даже интерпретировать как прерванное предложение — «Зачем же я...?». Такое прочтение также проливает меньше света на суицидальное отчаяние и больше на поиск смысла. Что же такое Ревекка — для нас как читателей?
Все эти мысли говорят не о женщине, которая является жертвой божественной воли или социальной атрибуции, а о женщине, которая крепко держит бразды правления в своих руках.
Что нового может открыть нам этот взгляд на толкования наших предков (и современников)? Во время учебы я понял, что важно не только снова и снова изучать и толковать Тору. Стоит также снова и снова обращаться к высказываниям раввинов, мудрецов и ученых. Они содержат сюрпризы и прозрения, которые делают вызовы нашего времени удивительно легкими для понимания. В конце концов, цель нашего обучения — применять учения к нашей конкретной жизни в наше конкретное время. В этом постоянном изменении заключается сила и приспособляемость, которые позволили нашему иудаизму выжить на протяжении тысяч лет. Продолжать это развитие, не теряя основ, — большая ответственность для каждого из нас.
Comments